Предыстория. — СНГ. — Афганистан. — Афганские фотки. — Пакистан. — Индия. — Индийские фотки. — Непал. — Таиланд. — Малайзия.
Приехали на границу из Силигури, поменяли индийские рупии на хрустящие зеленые бумажки, и поехали в Непал. На границе получили визы: 30 долларов и два фото — и мы в Непале. Первое, что мы сделали, это попробовали момо — что-то типа наших мантов, но маленькие и с буйволятиной. Деньги поменять или снять с карточки было невозможно, потому что начались выходные. Поехали автостопом в Хетауду.
Непальцы — гостеприимные, милые люди. Конечно, не афганцы — повлияли на них туристы не очень хорошо. Но нас приглашали в дома и предлагали ночевать бесплатно. Еда была, быстрорастворимые супы, а воду мы фильтровали. Иногда спали в лесу в палатке. На костре из листьев варили чай с корицей или жасмином. Леса там отличаются от наших, прежде всего проблемы с дровами. Местные жители из-за того, что газ там дорогой, собирают дрова по лесам. Эти милые непальские девчонки с корзинами на спине… Они смотрелись экзотично и прикольно, особенно на рассвете, когда мы заспанные вылазили из палатки.
Когда мы приехали в Непал, я почувствовала себя действительно в королевстве: памятники королю, портреты короля, армия короля. Вообще-то, Непал сейчас переживает не лучшие годы жизни. Прошлого короля убили. Официальная версия такова. Сидела непальская королевская семья, ужинала в своей загородной резиденции. Ворвался сын короля с ружьем и решил их убить. Двоюродный брат короля бегал и кричал: “Не убивай их, не надо, они хорошие!”, — а сын все равно убил. А потом застрелился три раза в спину. А двоюродный брат стал новым королем. Многие непальцы к нему плохо относятся, на чем играют маоисты, которые даже не столько коммунисты, сколько анархисты, любят Ленина и Че Гевару.
Следующая история посещения маоистских районов произошла не со мной, а с Володей, который так полюбил Непал, что живет там с семьей уже шесть лет. Держит небольшую русскую гостиницу в Катманду, в которой останавливаются наши альпинисты и русские бэкпэкеры из Германии.
Надел Володя майку с Че Геварой, прикрепил к своему байку красный флаг и поехал к маоистам бабочек ловить. Это тоже его бизнес — в Непале много редких ночных бабочек, но они, как назло, водятся именно в маоистских районах.
У него генератор был, чтобы по ночам на свет бабочек ловить. Он по полям с сачком не бегал, а приезжал в горные деревушки и подключал генератор с лампочкой. Иногда в такие районы заезжал, в которых света ни разу не видели. Он тогда устраивал праздник в деревне, не ленился — возил с собой провода, лампочки, и подключал на пару деньков в несколько домов свет. Все равно же генератор работает, ему-то какая разница. У непальцев это вызывало дикий восторг; вот так и рождаются сказки о волшебниках.
Подъезжает к посту, армия Непала его за мост к маоистам не пускает, офицер говорит: “Давай бумагу”, а у Володи бумаг не было. “Возвращайтесь”, — говорит, — “в Катманду, оформляйте бумагу и тогда — пожалуйста”.
Посмотрел Володя на офицера и думает: “Ну, что он мне сделает? Стрелять же не будет”. Завел байк, и через мост на полной скорости. Офицер такой прыти не ожидал, а когда сообразил, в чем дело, Володя был уже далеко.
Увидели маоисты Володю и говорят: “Привет, дорогой! Куда торопишься? Давай посидим, покурим”. Посидели, покурили, выписали они бумагу, пофилософствовали на разные темы.
Вот в прессе пугают: маоисты грабят. Юрчик когда был в этих районах, они ему тоже бумагу писали и с миром отправляли. Грабят не маоисты, а под шумок отморозки, которых повстанцы, поймав на грабеже, за это убивают. А для лохов-туристов у партии есть прайс-лист с ценами, максимум 20 долларов. Они им тоже бумагу выписывают, и иногда провожают, чтобы не попали в руки к отморозкам.
В Хетауде нашли дешевую гостиницу. В Индии я часто просила забрать из моей комнаты телевизор и получала скидку на 20–30%. Здесь же мальчик телевизор забирать отказывался. Мы были уставшие с трассы, сил ругаться с ним не было. Обречено согласились. Мальчик потом искренне недоумевал, почему на следующий день мы поменяли этот маленький на большой и цветной. Пощелкали кнопочками и — о, чудо! Русское телевидение! А мы в Гималаях! Целых два канала. Мы его с Кабула не видели, и какую же лабуду там кажут… Но такой кайф сидеть в Непале и смотреть “Дорожный патруль”. Все это было так далеко от нас — полгода назад. И я уже не верила, что когда-то жила в Самаре или Питере, гуляла по Невскому. Это казалось прошлой жизнью, а ящик — волшебным. Но мы ее еще помнили, ту прошлую жизнь, и воспоминания нахлынули. Как же это хорошо, когда есть с кем ими поделиться.
Неделю жили в Хетауде. Смотреть там особо нечего, но есть чудная речка, момо и непальские неформалы. Отмечали праздник Шива Ратри с местной молодежью. Вокруг красота, горы, еще не видно снежных шапок, но все равно очень красиво. Сидим в местной чайхане, сколоченной из ржавых бочек, и через дырки в стене наслаждаемся видами. Мне захотелось побольше расспросить о празднике. “Ваш бог — Шива?”, — спрашиваю я. “Да, Боб Марли”…
Насладившись вдоволь российской жизнью и американскими фильмами в русском переводе, мы поехали в Катманду автостопом. Понравилось нам в Непале ездить автостопом. Автобусы же идут по расписанию, это надо вставать рано, торопиться на станцию. Они битком набиты, в них душно и неудобно. А автостоп в Непале медленный, но интересный, и мы никуда и не торопились. Сами непальцы веселили нас. А иногда можно было свернуть с дороги и погулять по горам. Нет, не в треках, а там, где понравится, по тропинкам, где ходят непальские девчонки, собирая дрова. Мы видели Аннапурну, нам даже показалось, что с нее сошла лавина.
Мне нравилось ездить на джипе в открытом кузове. Это бесплатно, а ветер обдувает даже в жару, приятно. Особенно в Гималаях, среди чайных плантаций и рисовых полей. Они, конечно, пыльные, но вечером голову можно помыть в ручье.
Спали по дороге в палатке. Хотели переночевать в гостинице, но с нас попросили 20 долларов — для Непала это огромные деньги. Для примера: в Катманду мы заплатили за месяц на двоих 50 долларов, хотя у нас, конечно, была скидка от друзей.
Добрались до Катманду. Мы были счастливы, шли по какой-то улице, думая, что интуиция ведет нас в центр. Пели песню — не помню, чью. “Можем дать и по лицу за родное Катманду”.
Вадик отвлекся на минутку. А я не поняла, что случилось. Был сильный удар в спину, а мой рюкзак весил к этому времени 15 кг. Я упала лицом на какую-то бетонную штуку. Звезды, в глазах все поплыло. Перевернулась на спину, а Вадик уже снимал рюкзак. Он не видел, что произошло, но подумал на непальца рядом. Вид у меня был жалкий, кровь по всему лицу и футболке. Я успела ему крикнуть: “Не бей его, это не он!” Почему решила, что не он? Удар был слишком сильный, скорее всего это был байк.
В Катманду надо аккуратно на дорогах. Впрочем, как и во всей Азии. Но глаз у меня на спине не было. На рикше приехали в больницу, мне наложили четыре шва на лоб и взяли 20 долларов. Потом на такси приехали в гостиницу.
В нашем посольстве был доктор, не помню имени. Пришла к нему на следующий после инцидента день. Мне сказали, что принять он не в состоянии. Ну ладно, было 23 февраля, все понятно, да и уколы от всякой гадости мне уже в Индии сделали. Пришла 26 февраля. Он помазал рану зеленкой, выписал рецепт и попросил 10 долларов. Денег не дала, медицина у нас в стране бесплатная.
Вот в Бомбее есть “Макдоналдс”, там можно отведать вегетарианский гамбургер и чизбургер. Каждый раз, когда я проходила мимо, у меня это заведение вызывало бурю эмоций. И в Таиланде с его прекрасной едой и обилием ресторанов — в первое дни кажется, что тайцы только и делают, что едят, — есть “Макдоналдс”, адаптированный на тайского обывателя с очень острой курицей.
А в Непале “Макдоналдса” нет.
И это очень хорошо характеризует натуру непальцев. Несколько лет назад появилась в Катманду эта сеть ресторанов быстрого питания, которой я очень благодарна за бесплатные туалеты. Непальцы недоумевали, альпинисты грезили Эверестом, бэкпэкеры воспринимали как мираж в пустыне. Мало кто туда ходил, и сеть растворилась.
Юрчик скинул нам телефоны нескольких журналистов, и мы решили заняться пиаром. Я первый раз в жизни давала интервью, да еще и на английском, да еще и в “Хималайян таймс”. Конечно же, интервью было про мое путешествие по Афганистану. Вообще-то, непальцы очень смутно представляют себе, что такое Афганистан. Это в России скажешь: “Я ездила по Афганистану”, и все — герой. А непальцам пофигу. Не знают они о войне и наркотрафике. У них у самих все с этим в порядке и даже маоисты есть. Журналисты, скорее всего, пытали дружеские чувства и желали помочь путешественникам.
Когда вышла моя статья, температура в Катманду была 22–24 градуса днем и 6–8 ночью. Это было 25 февраля 2004 года. Я бегала по киоскам — вернее, по продуктовым магазинам — и скупала тираж. На главной странице было мое фото на фоне дворца Амина. Статья называлась “Around the world on shoestring budget”. Она была на полстраницы, а рядом, немного выше, но маленькая, размещалась “Putin fires PM”. Я — на одной странице с нашим президентом!
Потратив два часа и обойдя около двадцати магазинчиков, я нашла тридцать экземпляров. Однако не все непальцы знают английский, и они почти не читают прессу на английском. Не самую удачную страну мы выбрали для поисков спонсоров. Нам, конечно, помогла питерская вертолетная компания “Спарк”, но больше из чувства солидарности.
Теперь об обитателях нашей гостиницы. Да и не гостинца это была; Володя создал там атмосферу дома. Леночка, его жена, — пчелка-золушка, на ней там все держится. Сын Сашка — шкет трех лет.
Лешка, он в треки приехал, бизнесмен из Питера. Пашка — альпинист, он приехал в Непал полгода назад. Пошел на Эверест, а в базовом лагере у него украли документы. Сотрудники нашего посольства помогать не торопились, и он зарабатывал себе на жизнь, водя туристов в треки. Много в Непале не заработаешь, 5–10 долларов в день. Иногда он соглашался идти за еду и нести тяжелые рюкзаки. Выбора у него не было.
Один дедушка лет 65-ти, он приехал покорять Эверест, но не просто так, а с новым изобретением кислородных аппаратов. Он постоянно ругался, выходил на крышу и говорил: “Ромчик, ну что такое? Уже два часа ночи, нам вставать в шесть и в горы, форму надо держать, мы же на Эверест”. Ромчик — сын спонсора из Германии.
Да много там было интересных людей: и поляк Петька, и ребята из Германии, альпинисты разные.
Один был грозой всего дома: “Вот вы же взрослые люди все, что вы тут дротики кидаете, вам заняться нечем? Сейчас найду занятие. Роман, куда пошел? Баллоны заправлять, быстро!” “Упал, отжался”, короче. Но больше всего мне нравилось вот что: “А ну, кыш все от интернета. Я тут делами занимаюсь, а вы балбесничаете”.
Прожили мы так месяц под песни под гитару и ром. Отмечали в Катманду непальский Новый год. Вместо елки и хлопушек у непальцев — шарики, наполненные водой. Любимый праздник Володи. Все непальцы из района знали его, и нам предстояло держать оборону дома. Уже вечером наполнялись шарики водой, искали такую одежду, чтобы потом выкинуть. Тем, у кого были важные дела в городе, выдавалась автоматическое водное оружие с собой. Предстояла война.
Ходить по Катманду в этот день очень опасно, но если вы надели белые одежды, то это означает, что у вас умер близкий человек, и никто не будет в вас стрелять.
Этот праздник несет и философско-религиозный смысл: очищение водой и начало новой жизни. Как на наш Родительский день все ходят и просят прощения друг у друга, обнимаются и целуются.
Пошли с Вадиком как-то, купили бананов. Я несла их в пакете, и вдруг эти наглые макаки разодрали пакет и утащили бананы. Просто наглый грабеж среди белого дня. Ну, думаем, нет, надо же их научить, как себя вести. Купили рогатку и три килограмма бананов в прозрачном пакете. Вернулись. Поставили пакет и стреляли по наглым обезьянам, чтобы не зарились на чужое. За ними очень интересно было наблюдать, когда макаки поняли, что бананов им не получить наглым вандализмом. Они выбрали другой путь: попрошайничество. Иногда они отвлекались и забывали о нас. А мы с удовольствием наблюдали за их социумом. Что меня в них потрясло: иногда, когда им все же перепадали бананы, сначала ели дети, потом самки, а самцы ждали. Не думала, что у обезьян может быть понятие о джентльменстве. Это все, конечно, на уровне инстинктов, но вызывает уважение.
Вадик остался в Непале ждать денег, он квартиру в Москве сдавал. А я поехала в Таиланд через Индию.
Почти два часа я ждала на трассе попутный джип. Очень не люблю ездить на больших машинах, но иногда это прибавляет экзотики в путешествии.
Передо мной остановился водитель на непальской фуре. По внешнему виду он был, конечно, непалец, но что-то родное русское было в его поведении. Только под конец дороги я почувствовала запах алкоголя.
Водитель был один, без помощника, что очень странно для этого региона. Обычно рядом с водителем есть мальчик, который периодически бегает вокруг грузовика со свистком, помогая разъехаться машинам.
Темнело. В темноте, на горном серпантине — для Непала это безумие. Но водитель был решительно настроен во что бы то ни стало привезти меня в Хетауду. Конечно, сначала было страшно. Я смотрела в окно, и колеса буквально неслись над пропастью. Но через два часа расслабилась и стала получать наслаждение.
Не доехали мы до Хетауды 11 км — дорогу перекрыли в связи с военным положением. Оставаться ночевать в кабине с пьяным водителем не хотелось. Решила идти пешком — всего два часа под горку. Водитель долго отговаривал. Его главным аргументом было то, что меня по дороге обязательно ограбят маоисты, а я понимала, что гораздо опаснее военные, которые в темноте могут не увидеть, что я — белая туристка, и начать стрелять.
Спускаясь вниз, я светила в основном на свое лицо. Примерно через полчаса из темноты послышалось: “Пиф-паф”. Что это означает по-непальски, я так и не смогла узнать. Остановившись на месте, я осветила себя с ног до головы и громко крикнула: “Хелло!”, выдавая свою буржуйскую сущность и непричастность к маоистам. Через минуту солдаты крикнули: “Гоу!”, и я попала в воинскую часть.
Солдаты разбудили главного офицера. Он был единственным, кто говорил по-английски. Меня накормили вкусным ужином и расположили в домике для гостей. Всю ночь солдаты светили в окошко, проверяя, все ли у меня в порядке, чем очень мешали спать.
Утром я позавтракала, и меня пригласили посмотреть построение. Все, на первый взгляд, как обычно: строй солдат, подняли знамя. Только удивляли странные предметы, расположенные посередине. Появления брахмана с козлом я никак не ожидала. Солдаты выстрелили в воздух, и брахман приступил к ритуалу. На козла лили разную жидкость и посыпали рисом. В конце концов, брахман отрубил ему голову. Тушу протащили вокруг плаца, начертив кровавый круг, солдаты еще раз выстрелили в воздух, и все разошлись.
Что это было? И было ли на самом деле? И что было бы со мной, окажись я здесь лет триста назад? — ведь раньше в жертву Шиве приносили человеческие жизни.
Пообедать ритуальным козлом было заманчивым предложением. Но мне предстояло вернуться в Индию.
Предыстория. — СНГ. — Афганистан. — Афганские фотки. — Пакистан. — Индия. — Индийские фотки. — Непал. — Таиланд. — Малайзия.